После закрытия Свято-Екатерининской пустыни еще четыре года продолжала действовать монастырская надвратная церковь. При церкви были оставлены игумен Пантелеймон и красностокская монахиня — старая, согнутая в три погибели одноглазая матушка, словно в укор новой жизни монастыря носившая светлое имя Вера. Кельи старца и его келейницы помещались в здании надвратной церкви — по обе стороны от въездной арки.
Кроме матушки Веры, при бывшем монастыре были оставлены, по благословению игумений Елены, еще несколько монахинь, занятых хозяйством. (Все еще надеялись, что монастырь возвратят верующим.) В надвратной церкви продолжались регулярные службы, а на территории монастыря появились новые необычные «насельники».
троения бывшей Екатерининской пустыни были отданы под тюрьму, где содержались уголовники, имевшие небольшие сроки заключения — до двух лет, сидевшие за бродяжничество, попрошайничество, кражу ведра картошки с колхозного поля или мешка отрубей, но были и профессиональные воры, закоренелые бандиты. Режим тюрьмы был нестрогий. В здании Петропавловской церкви открыли клуб, где вечерами выступали приезжие артисты или проводились концерты художественной самодеятельности, а днем совершалось судебное действо: народный суд с привлечением общественности, в присутствии всех заключенных освобождал уголовников «под честное слово», брал их «на поруки». Преступники, выйдя на свободу, обычно принимались за старое. Вскоре в монастыре появилась еще колония малолетних преступников, при которой был создан сельскохозяйственный техникум.
Сайт создан в системе uCoz